Различение сущности и энергии в учении Святителя Григория Паламы

Михайлов И.С.,

студент ИГН ТюмГНГУ

Святитель Григорий Палама является весьма почитаемым святым в православном мире. Широкий же интерес к его учению возник не ранее первой половины ХХ века. Основываясь на этом, о. Мартин Жюжи (член Ордена Ассомпционистов в первой половине XX в. — один из самых авторитетных латинских специалистов по «византийскому расколу»), говорит о том, что православные в свое время забыли Паламу. Однако о. Иоанн Мейендорф в основной на сегодняшний день научной работе, посвященной крупнейшему мыслителю палеологовской Византии, «Жизнь и труды св. Григория Паламы: Введение в изучение», отмечает несостоятельность данного утверждения. Вот что по этому поводу пишет Василий Лурье в своем предисловии к данной монографии: «Ссылаясь на основательные труды русских авторов конца прошлого века, посвященные византийской исихастской традиции, о. Иоанн не упустил заметить, что само наличие подобных трудов опровергает мнение о. Мартина Жюжи, будто о св. Григории Паламе православные забыли (ч. II, гл. V, прим. 2). Конечно, в этом замечании была правда, но была правда и на стороне о. Жюжи. Симптоматично уже то, что указанные о. Иоанном работы (равно как и труды преосв. Порфирия Успенского) все лежали в области светских наук (истории и филологии) и лишь косвенным образом затрагивали богословие».¹ Итак, все же о. Жюжи отчасти прав: даже если православные не забывали своего выдающегося святителя, то его учение оставалось все-таки малоизученным. Безусловно, изучение наследия учителя безмолвия велось и раньше, но оно носило отрывочный, эпизодический характер. Первое систематическое исследование по исихастским спорам XIV века и о самом богословии св. Григория Паламы было выполнено греком Григорием Папамихаилом. Главный его труд — подготовленная в Санкт-Петербурге монография, сохранявшая вплоть до 1930-х гг. значение основного обобщающего труда. Кроме того, он впервые издал два послания св. Григория (Акиндину и Варлааму).² Первая публикация полного собрания сочинений св. Григория Паламы была начата в 1962 году под общей ред. П. К. Христу (ΓΠΣ; опубл. 5 томов).³ На русском языке нет даже свода всех имеющихся переводов, а издания носят фрагментарный характер. Среди исследований широко доступны только две монографии: уже упомянутый труд о. Иоанна Мейендорфа, а также работа архимандрита Киприана (Керна) «Антропология Св. Григория Паламы». Недавно издательством Олега Обышко была издана (к сожалению, с тиражом лишь 1000 экземпляров) монография Д.И. Макарова «Антропология и космология св. Григория Паламы (на примере гомилий)». Ссылаясь на эти данные можно заключить, что исследование учения св. Григория Паламы, являющегося, по сути, вершиной православной мысли и финальной точкой византийской философии, представляется весьма актуальным на сегодняшний день как для России, так и для других стран, чьим культурным ядром является восточное христианство. В подтверждение можно привести слова еще одного знаменитого современного исследователя исихазма С. С. Хоружего: «Прежде всего, важные задачи ставит перед нами богословие энергий святителя Григория Паламы: мы еще крайне далеки, увы, от создания современного православного учения об энергии».⁴ В настоящей статье дается обзор именно этого аспекта учения Паламы, как он представлен самим святителем, а также как истолкован в ряде исследований таких авторов, как о. Иоанн Мейендорф, арх. Киприан (Керн), В. Лосский, В. Кривошеин, игумен Дионисий (Шленов), Игумен Петр (Пиголь), С. Хоружий и др.

Для наиболее продуктивной работы, нужно сразу определить значения основных богословских терминов, которые будут использоваться в статье. Базовые определения главных понятий прекрасно эксплицированы в фундаментальной работе В. Н. Лосского «По образу и подобию», где подробно разобрана православная терминология. Итак, первым понятием, требующим разъяснения, является «сущность». Сущность (греч. Ουσία) – это набор особых отличительных качеств, которые характерны только для данной реальности.⁵ Есть расширенное понимание сущности, для которого используется термин «природа» (греч. φύσις). Природа – это сущность, дополненная тем качествами, которые могут быть характерны и для другой сущности. Так, сущностью человека является то, что отличает его как от животных, так и от ангелов, тогда как человеческая природа может содержать в себе помимо узкой человеческой сущности еще и качества животного, биологического мира. Однако при перенесении этих категорий в богословский контекст различия между сущностью и природой исчезают, так как только Бог обладает теми качествами, которые характерны для его природы, и, следовательно, сущность и природа становятся синонимами. Именно так они и будут употребляться в этой статье. В латинской традиции ближе всего к этим понятиям стоят термины «эссенция» и «субстанция». Следующий термин, смысл которого необходимо четко прояснить, – «ипостась» (греч. ὑπόστᾰσις). В православном богословии уже со времен великих каппадокийцев этот термин стабильно означал личное бытие, то есть личность или субъект. Само по себе это бытие бескачественно, однако, именно оно развертывает природно-индивидуальные свойства в реальное бытие. Также не следует забывать, что слово «ипостась» сохраняет и свое буквальное значение, личность не только обладает природой, но и является причиной природы.⁶ Третий термин, который приходится употреблять в рамках данной статьи, – это «Существо Божие». Под этим термином понимается вся совокупность всех мыслимых в Боге реальностей и их модусов. Сюда входит и сущность/природа, и три ипостаси, и все энергии.

Различение сущности и энергии зиждется на признании в Боге двух его модусов: бытия абсолютно непознаваемого и трансцендентного, и того, что можно особым образом познать, при этом соединяясь с объектом познания. К такому выводу приходит большинство исследователей, занимавшихся наследием Григория Паламы. В этом моменте Св. Григорий опирается в первую очередь на Псевдо-Дионисия Ареопагита. С одной стороны, Псевдо-Дионисий говорит о «Божественном мраке» – о непостижимой божественной сущности, сокрытой от человеческого познания.⁷ Однако, с другой стороны, есть в Ареопагитиках и явные высказывания об обожении⁸ как о соединении с трансцендентным и познании Того, что превыше всякого познания. Западная традиция во главе с Фомой Аквинским, а так же ряд представителей так называемого византийского гуманизма, в первую очередь известные антипаламиты Варлаам Калабрийский, Акиндин и Григора, – все они толковали эти упоминания Псевдо-Дионисия об обожении как нечто, что нужно понимать аллегорически. Св. Григорий, настаивая на реальном характере обожения, все же, не нарушает фундаментальный постулат общехристианской богословской мысли, о том, что божественная сущность непознаваема и не причаствуема для тварного мира. В таком, казалось бы, тупике философский гений учителя безмолвия позволяет ему высказать органичную для восточно-христианской мысли идею о том, что все Существо Божие не сводится к его непознаваемой сущности. С одной стороны, есть три ипостаси, которые владеют и управляют непознаваемой сущностью, но поскольку богооткровение явленно в мир и доступно познанию, то, следовательно, существует еще один модус Существа Божия, который не является ни ипостасями, ни сущностью. Указание на этот модус обнаруживается в Священном Предании. В наиболее развитой форме он осмыслен Максимом Исповедником в учении о действиях Божиих.⁹ Развивая мысль преп. Максима об энергиях или волях во Христе, Св. Григорий Палама истолковывает это учение по отношению ко всему Существу Божиему, выделяя энергии в отдельный модус, отличный от непознаваемой сущности, но так как через эти энергии действуют ипостаси Троицы, эти энергии не могут быть тварными, а, следовательно, являют Бога во всей его полноте, то есть, собственно, являются Богом.

Поверхностный взгляд может ввести в заблуждение, если поспешно отождествить учение Григория Паламы о божественных энергиях и учение Фомы Аквинского о сущности и существовании. Фома говорит о сущности как об аристотелевской форме, которая определяет существование (экзистенцию) вещей. Григорий Палама тоже говорит о сущности как о причине энергий.¹⁰ Однако в первую очередь нужно отметить, что у Фомы Аквинского сущность и существование сливаются в Боге, так как Бог – есть Существо простое, и из этого посыла вполне естественный вывод, основанный на гносеологии Фомы, восходящей еще к Платону, о полной непознаваемости Бога, как простого Существа. Ибо нет ничего другого, никакой другой экзистенции, что принадлежала бы еще этой сущности. А познание осуществляется путем узнавания единой эссенции в двух и более различных экзистенциях. У Св. Григория Паламы энергии явно отличны от сущности, более того? это различение и является его главной целью. Для него важным было философское обоснование всего восточно-христианcкого мистического опыта богопознания, поэтому у него, наоборот, энергии не совпадают с сущностью и они направлены на тварный мир, действуют в нем, обеспечивая тем самым некий, условно говоря, мост между тварным и нетварным миром.

Таким образом, энергии в Боге – это еще один аспект кенозиса (греч. κένωσις — «истощение», греч. κενός — «пустота»), самоумаления Бога ради твари. И этот аспект выводит Паламу из-под влияния неоплатонизма. Ведь если бы не было различия между сущностью и энергиями, трансцендентная сущность бесконечно бы изливалась в тварный мир, затопив тем самым любое различие в нем. Однако Бог сдерживает Сам Себя, не допускает соприкосновения опаляющей все божественной сущности и тварного мира, как бы охраняя его. Он открывается и действует в нем посредством иного модуса своего бытия, а именно через Божественные энергии. Здесь важно также отметить, что подобное самоумаление, и высказанное выше положение о сущности как причине энергий не означает некое иерархически низшее положение энергий. Тут нужно отметить очень важную для восточно-христианской традиции мысль о Живом Боге. Отец Иоанн Мейендорф называет это явление христианским персонализмом¹¹, когда все аспекты Существа Божьего, будь-то логическая причина энергий – сущность, или же сами энергии, все это управляется, разворачивается в бытии тремя божественными ипостасями. Поэтому не бывает отдельно благодати Сына или Духа, но только единая благодать Троицы.¹²

Теперь коснемся вопроса о природе различий в Божественном Существе. По учению св. Григория природа различий в Боге не означает его сложности, так как ни сущность, ни энергии не исчерпывают полноты Существа Божьего. И тем и другим (и сущностью и энергиями) обладают и управляют три божественных субъекта, три ипостаси. И поскольку Действователем в каждой из энергий является единый триипостасный Бог, каждая из них, фактически, означает особое Божественное качество. Но эти энергии не оказываются разными реальностями, поскольку все являются актами единственного живого Бога.¹³ В своей полемике с Акиндином учитель безмолвия достаточно четко выражает свою мысль о божественной простоте. По его мнению, Бог обладает каждой энергией как свойством, не разделяясь, но, более того, в каждой энергии являя себя всецело, и действуя в ней как субъект.¹⁴ Важно также отметить, что энергии для Паламы не обладают собственными ипостасями¹⁵, но называются ипостасными, так как через них и ими действуют ипостаси Троицы. Еще одно явление, которое в тварном может не быть сущностью, но принадлежать некой реальности по существу, это акциденции. Однако назвать энергии акциденциями нельзя, так как акциденции это чисто случайные проявления, противоположные стабильной сущности. В Боге же не может быть ничего случайного, энергии в Боге подчинены сущности и принадлежат ей по природе.¹⁶ Таким образом, можно заключить, что энергии это не сущность, не акциденции, не ипостаси. Так что же они из себя представляют? Приведу здесь цитату из Василия Кривошеина: «Энергия»— не часть Божества и не представляет Собой нечто от Него отличное или обладающее своей собственной умаленной ипостасью. Энергия — это Сам Бог, даже в Своем откровении тварному и в Своем проявлении не умаленный».¹⁷ Итак, Божественные энергии – это Сам Бог, вышедший за пределы собственной трансцендентности и недосягаемости, соделавшийся доступным для познания и даже соединения с Собой, но при этом оставшийся полным обладателем Своей трансцендентной сущности.

В качестве вывода можно сказать, что различие между сущностью и энергией является фундаментальным учением, утвержденным на поместных константинопольских соборах 1351 и 1352 годов Православной Церковью, однако, до сих пор остается малоизученным в церковной среде. При этом радует, что интерес к этому учению неуклонно растет. Это не удивительно, ведь оно является самобытным и уникальным явлением в истории мировой философии, но его серьезное изучение, в том числе и на светских кафедрах философии только начинается, и ему еще предстоит занять достойное место в ряду иных интеллектуальных жемчужин человечества, как подлинно философскому наследию великой византийской культуры. Представляется крайне необходимым дальнейшее изучение основных богословских моментов учения Св. Григория Паламы, а также более углубленный анализ соотношения сущности и энергии. При этом так же необходимо делать ставку на экспликацию чисто философских аспектов учения Св. Григория Паламы, что в перспективе может стать основанием включения блока византийской философии в университетские курсы истории философии, либо даже создания отдельного курса «византийская философия». Центральной же фигурой этой философии несомненно должен выступать Св. Григорий Палама, философский гений которого не уступает, а может и превосходит гений Фомы Аквинского, возглавляющего католическую философию.

Билиография

1. Антология восточно-христианской Богословской мысли. Ортодоксия и Гетеродоксия. Том 2. – СПб.: Никея, 2009. – 748 с.

2. Василий Лурье, комментарии к изданию: Иоанн Мейендорф «Жизнь и труды св. Григория Паламы: Введение в изучение» // http://krotov.info/libr_min/l/lurye/mey_13.htm#1.

3. Григорий Палама // Православная энциклопедия. Том XIII. – М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2006 г. – 752 с.

4. Св. Григорий Палама. Триады в защиту священно-безмолствующих. – СПб.: Наука, 2007. – 430 с.

5. Дионисий Ареопагит Корпус Сочинений СПб., 2010. – 463 с.

6. игумен Дионисий (Шленов). Святитель Григорий Палама, житие, творения и учение.// http//www.bogoslov.ru/topics/2306/index.html

7. Игумен Петр (Пиголь) Исихазм — путь к обожению. // "Философские науки". – М., 2005. Вып.2. С. 59-71.

8. Интернет-издание "Татьянин день", "Исихазм сегодня" // http://www.taday.ru/text/327756.html

9. Мейендорф И., прот. Жизнь и труды св. Григория Паламы: Введение в изучение. Изд. 2-е, испр. и доп. для рус. пер. / Пер. Г.Н. Начинкина под ред. И.П. Медведева и В.М. Лурье. – СПб., 1997.

10. Монах Василий (Кривошеин). Аскетическое и богословское учение святого Григория Паламы. Гора Афон. Альфа и Омега. №3(6), – М., 1995. С.77-82.

11. Лосский В. Н. Богословское понятие человеческой личности // Лосс­кий В. Н. По образу и подобию. – М., 1995. С. 112.

12. Андрей Кураев. Вызов экуменизма. – М.: Грифон, 2008. С. 129.