Пробуждение и Возвращение

Джавхар Кутб

Традиционалист, послушник ордена Кадирийя

«Бодрствуйте и молитесь» (Матф., 26:41)

Ночь, тьма, сумрак – состояние потенциальности, сокрытый свет. Ночь предопределения (Лайлат аль-Кадр) – время начала ниспослания ангелом Джибраилом Священного Корана пророку Мухаммаду и Ночь вознесения (Лайлат аль-Ми’радж) – время путешествия Мухаммада из Мекки в Иерусалим и его восхождения на небеса к Престолу Аллаха – состояние реализации, свет проявленный. Тьма может быть состоянием как положительных, связанных с божественным, так и отрицательных, связанных с хтоническим и женским началами, понимаемых в их негативном ключе, возможностей. Озвученные выше события имеют отношения к сугубо положительной стороне ночи, которая играет важную роль в исламской традиции.

Время, между закатом и рассветом благое для тех, кто бодрствует. Проявление же физической активности и восприимчивости может являться символом бдения. Это понятие восходит к древнейшей мудрости, принесённой переселенцами с Севера на Индийский субконтинент и сохранившейся в письменной форме до наших дней в текстах Вед (Vidja), что помимо знания и видения, означает также бдение. «Среди всего сущего, самое лучшее – бдение», - пишется в Авесте. Бдеть значит проснуться ото сна, скинуть покрывало иллюзорности, приблизиться к Высшей Реальности. В Евангелии сказано: «Прежде, нежели пропоёт петух, трижды отречёшься от Меня». Петух – тот, кто, восседая на шпиле колоколен, будит своим криком. Таким образом, петух – символ пробуждения.

Венгерский традиционалист и ученик Рене Генона – Белла Хамваш – следующим образом комментирует вышеприведённые слова Евангелия: «Пока ты не осознаешь бытие в его целостности и не поймёшь во всей полноте, что с тобой происходит, ты будешь совершать перманентное предательство по отношению к Богу и к самому себе». И хотя бодрствование, пребывание вне состояния сна не может являться бдением, но некоторым образом может являться его символом. Мы знаем, что люди в Раю будут лишены сна. Это одна из непреодолимых границ между этим миром (Дуния) и миром дольним (Ахират). Также известно и неоспоримо то, что Бог не спит, о чём сказано в кораническом аяте аль-Курси: «Аллах – нет божества, кроме Него, живого, сущего, не овладевает Им ни дремота, ни сон», а в Иране Авеста так обращается к Митре: «Светлейший Митра, тысячеухий, тысячеглазый бог, который видит всё вблизи и вдали, одинаково во всех направлениях, который никогда не спит, который вечно бдит!».

Это же нам известно и из древних сказаний о богах и героях. В одном из таких сказаний («Эпос о Гильгамеше») рассказывается история о царе, возжелавшем бессмертия и отправившемся на его поиски. Пройдя череду героических испытаний, ему было предложено пройти последнее, духовное испытание, требующее преодоления человеческой природы, а именно победы над сном. «Попробуй-ка не спать шесть дней и семь ночей» - говорит ему испытующий. Но Гильгамеш тот час засыпает и по пробуждении слышит такие слова: «Гляньте на сильного человека, возжелавшего бессмертия, - сон, как буйный ветер, подхватил его!».

Возвращаясь к темноте и ночи, укажем на то, что пространство храма, мечети, церкви или любого другого обрядового помещения облачено сумраком, стремлением к нивелированию форм. Это тоже можно рассматривать, как знак потенциальности, возможности, исходящей от тьмы, окутывающей и скрывающей, предполагающей и носящей, так как Божественное творит из тьмы, из небытия, meon’а (Платон), хаоса. Вышесказанное по возможности будет раскрыто ниже. Упомянем ещё об одном примечательном, на наш взгляд, действии – облачение поминающего Бога (закир) в молитвенный плащ, который обволакивает надевающего тьмой и лишает чётких форм, что согласуется с вышесказанным.

Итак, бодрствование и бдение. Когда ночью всё находится в состояние сна, верующему предписано провождение богослужения большую её часть, две трети времени. Хадис гласит: «Снисходит наш Господь Великий каждую ночь на небеса этого мира, когда настает последняя треть ночи и говорит: «Кто обращается ко Мне, чтобы Я ответил ему, кто просит у Меня, чтобы Я дал ему, кто просит у Меня прощения, чтобы Я простил ему». Пророк, мир ему и молитва, изволил сказать: «Не совершающий молитву подобен мертвецу». То есть, уже то, что ты молишься, когда другие находятся в состояние сна, внутрибытийно отделяет тебя от не-молящегося, подобно тому как смерть отделяет живое существо от трупа. На горе Елеонской, когда Иисус удалился, чтобы помолится в одиночестве, он сказал ученикам: «Бодрствуйте и молитесь» (Матф., 26:41). И когда вернулся, он нашёл учеников спящими. Это есть слепота и невежество.

Намаз, как и зикр, служит способом активизации внутреннего сердца (кальб), которое является духовным центром человека. И активизация его означает включение сверхсознания, над-знания, тогда как день – это время работы ratio, сознания, а ночь – время его отключения, сна и забвения. Происходит приобщение к метафизической (metha ta physica) реальности. Момент бдения. Одновременная неосознанность происходящего и высшая реальность момента. Отличие пророков от обычных людей, применительно к этому аспекту, состоит в том, что их сердца не требуют пробуждения, а находятся в активизированном состоянии постоянно («Спят мои глаза, но сердце моё не спит»). То есть пророки, мир им, суть те, кто бдит постоянно. А наиболее приближённые к этому состоянию – святые (аулия).

Здесь следует сказать пару слов и о Рамадане – священном месяце для мусульман, месяце, в котором пророку Мухаммаду, мир ему и молитва, было ниспослано откровение от Всевышнего, преданное через ангела Джибраила. В этом месяце верующим полагается совершать молитву-таравих, имеющую большее, чем обычно, количество молитвенных циклов (ракаат). Совершать её следует после ночной молитвы ‘Иша. После таравиха желательно прочтение другой ночной молитвы – витр. Таким образом, в этот месяц ночное бодрствование длится дольше, чем в другие месяцы, а в последнюю декаду самым лучшим будет непрерывное пребывание в мечети (итикаф) и удаление большего времени поклонению. Так, в хадисе передано: «При наступлении последних десяти дней Рамадана, Посланник Аллаха, мир ему и молитва, проводил ночи в поклонении, также будил для этого людей и всю свою семью, и по сравнению с другими временами, придавал поклонению больше значения, проявляя большое в этом усердие». Следовательно, Рамадан можно назвать концентрацией бдения, пиком напряжённости и максимальной активизацией сердца.

В очередной раз проведём границу между молящимся и бодрствующим и не совершающим молитву и спящим. В Иране имя петуха – Пародерос; он напоминает людям о «ревностном исполнении обязанностей» (Авеста). Его крик на рассвете, согласно Авесте, означает: «Проснитесь и молитесь, иначе придёт Бушьяста, демон сна, и будет уговаривать: «Спи, человек, спи себе, твоё время ещё не пришло». То есть, проснувшийся для молитвы – бдит, просыпаясь от сна в мире чувственной реальности, ведь воспринимаемый в ощущениях мир – тоже образ сна. У каждого из спящих (для мира свободного от иллюзий) – свой особый, отдельный мир, у бдящих же – один общий мир, как и обща и единственна Истина.

Упоминая о зикре, мы не раскрыли его сути полностью. Зикр – главное орудие суфиев для воспламенения сердца, для проникновения взгляда ока сердца «по ту сторону». Шейхи, иерархически стоящие выше мюридов, ставят им задачу ежедневного выполнения вирда, коим обычно выступает зикр, дважды, после захода солнца и перед его восходом, т.е. в сумрачное время, несущее потенциальность. И как уже говорилось, поминающий закутывается в плащ, будто бы де-индивидуализируясь в пространстве, теряя самостное «я» и ища приобщения к «Я» высшему.

При регламентации зикра обычно используются чётки, которые перебираются в направлении против часовой стрелки, справа налево. Это очень важный момент и его мы попробуем разобрать подробнее. Движению справа налево придаётся большое значение в Исламе. Арабское письмо осуществляется именно таким образом, и так следует читать Коран. Движение справа налево – это направление к сердцу. Да Винчи называл такое письмо эзотерическим и у него имеются тексты, написанные подобным методом. Тут непременно стоить напомнить и о левосторонней свастике, так часто встречающейся в исламском искусстве. Всё это имеет общую основу. И здесь определяющим является то, о чём сказано в суре «аль-Анам», аят 158: «В день, когда свершится признак Судного дня от Господа твоего, не поможет человеку его вера (иман), которой не было до этого признака». Толкователи Корана говорят, что признак, о котором идет речь в этом аяте – восход Солнца на западе. Пророк, мир ему и молитва, сказал: «Не наступит Судный День, пока Солнце не взойдет на западе и когда Солнце взойдет на западе, увидев это, все люди уверуют в Аллаха, но это будет время, когда человеку уже не поможет его иман, которого не было раньше».

И это будет финал, Великое Возвращение. Исходя из этого, мы можем понять, что, перебирая чётки справа налево и следуя движению левосторонней свастики, мы устремляемся к Концу, что будет являться Возвращением к Началу. Таким же образом, можно объяснить и особенность арабского языка, где каждая буква и каждый звук наделены значением, полнота смысла которого никогда не будет постигнута человеком; языка, который, по предположению многих, на протяжении долгого времени подготавливался Господом для ниспослания на нём Священной Книги.

И последнее и немаловажное. Основным ассоциативным символом Ислама считается полумесяц. В нём усматривается многое, но определённое значение так и не установлено. Учитывая всё, о чём мы говорили, предоставим следующую его трактовку. Полумесяц являет собой человека, точнее – его сердце, освящённое Божественным Светом. Так Солнце озаряет Луну. Так вспышка молнии, явившаяся из тьмы, озаряет простор. Так молящийся и поминающий постоянно актуализирует внутренне свечение. Он бдит пока имя Аллаха Всевышнего сходит с его уст, он мчится к Возвращению, реализует потенцию к становлению, становлению полной Луной.

А после восхода Солнца с запада… либо будущность затерянной среди вселенской пустоты замлёй, отделённой непреодолимым покровом от Всевышнего, либо полной Луной, освещённой созерцанием Божественного Лика.