Антон Фукалов

Душевное здоровье и Традиция

Христианство и метафизика. Христианский гнозис. Душевное здоровье и Традиция (рассмотрение связи здоровья личности с фактом христианского и неоплатонического генезиса познания). Наш новый этап – в доминировании наук о познании и возврате к этике святых отцов.

1. Я ставлю вопрос о психоаналитическом рассмотрении истории философии и выявлении соответствия между Традицией и душевным здоровьем.Экзистенциальные взгляды имеют свойство надоедать, «всё течёт, всё изменяется», как говорил Гераклит. Другое дело: в какую сторону, в область войны, на которую указывал Макиавелли, или в область ремиссии сознания, о чём говорит психоанализ. Предлагаю перейти к рассмотрению темы спасения и познания в христианском литературном наследии, главным образом, в Библии, имеющей дуализм содержательной формы в Ветхом и Новом Заветах.

         Чему больше учит Бог человека, изначала его существования: спасению или познанию? На чём строится фундамент будущего человечества? Не инспирировано ли наше знание, не имеем ли мы грубых аббераций, когда считаем, что вся библейская история - это история спасения человека? На самом деле, не являлось ли познание сутью жизни первых людей?

         Не есть ли сотворение Евы для Адама, чтобы Адам полностью познал себя, как и Ева познала себя? От чего было спасать Адама, если греха не существовало? Но вот, что мы читаем уже во второй главе книги Бытия: «И сказал Господь Бог: не хорошо быть человеку одному, сотворим ему помощника, соответственного ему. Господь Бог образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных, и привёл к человеку, чтобы видеть, как он назовёт их, и чтобы, как наречёт человек всяку душу живую, так и было имя ей. И нарёк человек имена всем скотам и птицам небесным, и всем зверям полевым; но для человека не нашлось помощника подобного ему» (Быт. 2:18-20)

2. Своей задачей я ставлю рассмотрение сущностных особенностей человека христианства и античности. Рассмотрение вопроса аутентичности человека одной и другой философских доктрин. Важность данного вопроса велика уже в силу того, что мы наблюдаем на современном историческом этапе развития мира цивилизационный и антропологический кризис личности.

         3. Как мы видим, с первых же дней своего существования человек ориентирован на познание. Важность познания и метафизической силы познавательных сил Адама является привилегирующей константой поведения человека. Адам неполноценен изначально, и изначально предопределён к познанию, как своей основной деятельности, и потому Платон, если сразу же провести сравнение, как один из рода человеческого, «брат Адамов», возводит и укрепляет на олимпе славы философию как метод познания и метафизических размышлений, именно за счёт соответствия божьего замысла и направленности человека.

         И если современная Церковь говорит о спасении, то прежде она поясняет, что такое спасение, и сам процесс спасения также дефиницируется; если мы принимаем авторитет Библии, то мы должны и принять авторитет знания, как первичной доминанты бытия.

         Взяв данный отрывок библейского текста, как де-факто божественной реакции провиденциалистического характера, я хотел бы пофилософствовать, поразмышлять на тему поступательного развития библейской мысли, и вычленить закономерность пояснения перерастающего в спасение, замещения в ходе священной истории растолкования. Как экзистенциал бытия, как метод, соприродный бытию человека, развивался в сторону спасения, освобождения человека от всё нарастающих и возникающих проблем в его субъективном и объективном состоянии.

         Платона по праву считают основателем идеализма, как направления, это человек, который жил в период ветхозаветной эпохи, и тем ценнее то, что он говорил о познании. Я хочу лишь сказать, что неоплатонизм – это рассказ не церковного мира о божественных тайнах, а библеистика – рассказ священной истории светскому миру.

В таком случае открывается иная перспектива. Мартин Хайдеггер, по -моему, и так научил нас мыслить креативно и постигать нестандартно, хоть мы ещё и не до конца поняли всё написанное им. Выход из затруднения нашего интимного душевного тупика может быть только во второй доминирующей философской силе – пояснительной парадигме, интенциях познания, изучения и за счёт гносеологического анализа сокровенного понимания сути дела.

         Проблема человека не в его поступках и мыслях, проблема в недостаточности понимания. Надо растолковать. Надо показать и убедить: вот она, аутентичная сторона твоего микрокосмоса, внешнего макрокосмического ареала и космизма сакрального.

4. Таким образом, я ставлю целью выяснение адекватно данного вопроса, с привлечением наших знаний текстологического, герменевтического и теологического характера для разрешения вопроса о роли и силе влияния культурных артефактов на сознание, как отдельной личности, так и целых социальных общностей, групп и наций.

Всё творчество, по моему мнению, можно разделить на две категории: спасающее (направленное на помощь человеку, явное или  опосредованное разъяснение жизненных затруднений) и поясняющее (направленное на констатацию и наглядное представление того или иного явления или вещи).

         К спасающему творчеству принадлежат философия жизни, экзистенциализм, постмодернизм, а если брать раньше – антропоцентризм Фейербаха и космизм эпохи Возрождения, и многое другое из исторического культурного наследия. Поясняющее творчество – это, например труды здорового гения Гадамера, или Рассела, античных мыслителей, неопозитивистов и труды многих известных или, наоборот, незамеченных никем учёных, но направленные не на спасение, а на объяснение.

         Но есть ещё люди, которые стоят в иерархии ценностей и значимости выше всех – это святые. Так вот они и только они имеют право во всей полноте (отчасти могут и философы) писать о спасении, спасающее творчество, опирающееся на духовный опыт и созерцание.

         И потому по схеме правильная, гармоничная расстановка сил – это общество, в котором спасающее творчество говорит «нет» гениям и «да» святым, а поясняющее ориентировано на «да» гениям и «нет» святым, которым ну совсем не стоит писать об устройстве двигателя или о биологических ритмах бабочки, они гиганты в сфере духа.

5.Настоящий человек – это человек, у которого это непопулярное слово «здоровье» доминанта бытия. И это обосновывается тем, что человек на Земле изначально предназначен к трём сущностным целям: инстинкту самосохранения, продолжению рода и традиции. А мы заменяем это в современном обществе забвением первых двух вопросов интеллектуальным, душевным развитием, не замечая разрушения тела, очень сильно воздействующего на душевную сферу личности. А традиция извращена ориентированием на «как все», а не как правильно, разумно и свободно.

6. Таким образом, я вижу, помимо вреда и пользу постмодернизма, как течения философской мысли в показательном примере соединения элементов, которые могут казаться несоединимыми. Психоанализ, который может быть разновидностью метафизики, а не атеистическим или материалистическим концептом, как это казалось раньше. Пояснительное творчество и образ жизни как познание, а не спасающее творчество и образ жизни как спасение может быть лучшей альтернативой, нежели изначальная мотивация к абсолютизации нашей проблемности и игнорировании познания и пояснения.

Постмодерн, как и любое явление в культурном содержании эпох не может рассматриваться только под категорическим углом вреда или пользы. Задача «благородного мужа», как писал Конфуций, в разумном подходе, в здравой реакции и вычленении главного и хорошего из общего потока информации и восприятий.

И психоанализ мы не должны понимать узко, и христианство не должно быть сугубой метафизикой, безальтернативной к гнозису объективированных реальностей, существующих вне его. И неоплатонизм не есть что-то бывшее, это закономерное настоящее, в любой момент имеющее потенциальную возможность реализации, как совокупность позитивных взглядов.

И сам Традиционализм есть один из путей, а точнее множество вариантов пути, базирующихся на традиции и вере. И хочу закончить мыслью, которую высказал Ханс Георг Гадамер: мы не должны догматизировать ничего, всё есть возможность и потенция, развитие и перспектива, не должно быть категорических мнений, разве только, если они являются прерогативой воздержания и христианской аскезы, догмата веры и Бога.