ГНОСТИЧЕСКИЙ ПРОЕКТ СОВРЕМЕННОСТИ

К новой эпистемологии

Максим Борозенец

Интертрадиционалист, философ и поэт,

лидер содружества «Интертрадиционал»

1. Откровение против Проявления

Из индоевропеистики нам известны два протокорня, обозначающие эпистемологическое отношение сознания к миру: *uid- (ср. рус. ведать) и *ghno- (ср. рус. знать). Несмотря на то, что их современные значения смешались и слова стали практически синонимами, изначально они выражали два принципиально различных способа постижения реальности. Рассмотрим их в отдельности.

Корень *uid- «ведать»[1] соотносится со значениями «находить» (т.е. обнаруживать предполагаемое), «видеть» (изначально «видеть» и «ведать» вообще не различались) и, скорее всего, является развитием корня *ui- «различать, разделять, развивать». Сюда же относится корень *uedh- «вести < связывать, соединять». Отсюда «ведать» трактуется как имманентное познание, аналитико-синтетический процесс, «различение связей». Результат этого процесса – эмпирическая информация, полученная путем логической дедукции. И она постулирует фундаментальное единство Бытия, взаимосвязь всех вещей.

Корень *ghno- «знать»[2] соотносится со значениями «узнавать» (т.е. приобретать новую информацию), и соотносится с русским глаголом «гнуть». Выдающийся российский лингвист Н.Д. Андреев считал, что изначально протокорень GhNобозначал заломленную ветку, которой охотник каменного века обозначал дорогу в лесу[3]. Этот ЗНАК был одним из примитивных методов, маленькими вспышками откровений державших еще не окрепшую память наших пращуров. Таким образом, «знать» трактуется как озарение, откровение, внезапно полученная информация.

Общая картина эпистемологической истории человечества вырисовывается следующим образом:

1. В Палеолите Язык только-только обнажает себя, проявляясь в звуках примитивных сигнальных систем. Это время кочевых охотников и собирателей, жизнь которых неразрывно связана с круговоротом природных перемен. Первичные звуки и их комбинации выделяются из хаотического шума как нуминозные сущности и маркируют собой еще неуверенное пространство человеческой памяти. Это эпоха «Знака».

2. В Неолите человек переходит на оседлое бытие, все увереннее подчиняя себе Природу вокруг. Языки развиваются в полноценные семантические структуры, и параллельно с этим человеку открывается холистическое мировоззрение, великая взаимосвязь всех вещей в едином круге Мироздания. Это эпоха «Ведания».

3. К началу Железного века все больше нарастает эпистемологический хаос. Языки развиваются, меняются, дробятся на диалекты, а теонимы нуминозных сущностей (имена богов) остаются прежними, ввиду чего их смысл постепенно утрачивается. «Всё полно богов», как говорил Фалес Милетский, и боги перетекают один в другого, меняются образами и именами, и мифы похожи на бесконечные мыльные оперы с однообразными сюжетами. Пантеоны, как и языки, слагаются, изменяются и распадаются. И в этой культурно-исторической среде вдруг начинают возникать вспышки новых откровений, неся информацию о том, что мир на самом деле совсем не такой, каким всегда представлялся.

Это эпоха «Знания/Вести», когда откровения оформляются в ясные сакральные послания, «Благие Вести». В традиционализме принято говорить об этой эпохе как о переходе от холистской парадигмы манифестационизма[4] к парадигме креационизма[5], что отражает радикальную перемену космогонического мифа и, следовательно, всей онтологии. В нашем контексте эпистемологии парадигма манифестационизма сменяется парадигмой ревеляционизма[6], когда на место холистского «ведать» приходит внезапно «знать», что под покровом форм лежит скрытая суть, так как формы не проявляют, но, напротив, затмевают истинную природу вещей.

2. Самое истинное Знание

Итак, манифестационистское всеединство разорвано. На место культа приходит религия (букв. воссоединение), и в ее центре находится «истинное сообщение» («Благая Весть»), а именно – конкретная информация об абстрактном Начале, скрытом за иллюзорной ширмой Мироздания. К началу нашей эры, наряду с наиболее разработанными религиями откровения (зороастризм, иудаизм), наблюдается целый бум религиозных течений, обладающих своей собственной «истиной о положении вещей». Эти течения взаимодействуют с философскими школами, которые рационально обосновывают природу вещей, пропуская информацию откровений через логику. Философия и религия перетекают друг в друга, везде наблюдаются переплетения – от плодотворного синкретизма до поверхностной эклектики. В этой ситуации возникает Христианство, где весть об «истинном положении вещей» воплощена в «живом Боге» - Христе, затмевающем своим Логосом прочих многочисленных пророков. Наряду с Христианством также особенно выделяется одно течение, где модель «истинная информация против лжи реальности» выражена наиболее радикально. Это течение претендовало на обладание Гнозисом, единственно истинным Знанием.

Гностицизм дошел до нас как весьма фрагментарный набор текстов, которые, тем не менее, объединяет одно – императив преодоления материального мира, радикальный примат духа над плотью, что в нашем контексте понимается как примат информации над реальностью. Центральный миф изощренных космогоний гностицизма гласит, что творцом нашего мира является злой и недалекий демиург, изобразивший вселенную в виде материального концлагеря для содержания в нем людей как подчиненных его воле мясных машин, которые, однако, несут в себе остаточные искры изначальной божественной Полноты (Плеромы). Нащупать в себе эту искру и раздуть ее в освободительное пламя поможет Гнозис, ясное Знание истинного положения вещей.

Несмотря на то, что многие гностики считали себя последователями Христа, в основе их учения лежит не дихотомия греха и раскаяния, как в традиционном Христианстве, но невежества и знания, забвения и памяти, полусонного бреда и радикального откровения. С этих позиций гностики выдвигали собственное трактование трагических событий в райском саду, который мыслился как аллегория материального мира. Согласно этой трактовке, сам Логос-Христос пробирается в тюрьму Эдема в виде Змея и открывает нашим наивным первопредкам спасительное знание, моментально выносящее их из животного состояния на поистине божественный уровень.

Гностики просуществовали как разрозненные течения в рамках Христианства вплоть до учреждения официальной христианской церкви, которая с позиций гностицизма воспринималась как «наместник демиурга». Гностики радикально противопоставляли свою освободительную программу иерархии церковной корпорации, созданной по лекалам римской государственности, считая высшим авторитетом исключительно Гнозис – мистический ментальный прорыв по ту сторону порочной естественности концентрационной вселенной. «Преодолевать границы через познание» - вот либертарианский императив гностицизма, который станет лейтмотивом Нового Времени.

Бывшие серьезными конкурентами христиан в эпоху поздней Античности, гностики не могли устоять перед четко организованной церковью. Различные возрожденческие попытки в виде офитов, борборитов, каинитов, сифиан, павликиан, богомилов, катаров и других немедленно подавлялись католической церковью с присущим ей римским ригоризмом. В течение Средневековья гностические секты были полностью уничтожены.

Полностью, но не окончательно.

3. Информация материальна

После ухода из мира Христа онтология богооставленности с культом Вести все больше набирает силу. В течение Средневековья Христианство насыщается философской мыслью Греции, и развивает ее рационалистическую составляющую. Теология призвана логически обосновать богооставленность мира, и апофатически отталкиваясь от этого – природу Бога, а также место Церкви между Богом и миром как последнюю святыню. Священная информация Вести анализируется, обрастая новой информацией. И в среде официальной информации вновь находится место для «тайного знания».

В течение многих веков Гнозис пребывает в герметической изоляции и там оформляется в более-менее последовательную концепцию, откуда неожиданно наносит ответный удар. Эпоха Ренессанса приходит на волне информационного бума, когда тайное знание Средневековья вдруг становится открытой программой. Эта программа воплощается в настоящую информационную войну в последовавшую эпоху Просвещения, которую просветители объявили «концентрационному невежеству» католической церкви. Новый Логос как решительный информационный прорыв смог объединить разнообразных приверженцев Знания – от эмпириков-материалистов до адептов алхимии и прочих мистиков.

Просвещение принято описывать как эпоху материализма. Однако, материалистическая основа – это только внешний фактор, оболочка, манифестирующая мощное информационное ядро, центральный Гнозис, адепты которого использовали материализм как методологию, как пробивной таран против христианского клерикализма. Стоит только проследить всю историю материализма, от мистической алхимии позднего Средневековья до современных виртуальных технологий, чтобы убедиться, что материя – всего лишь побочные отходы информации, продукт жизнедеятельности трансгрессирующего сознания.

Трансцендентной Вести было противопоставлено имманентное Знание, ставшее новым парадигмальным центром Европы, постепенно преображающим церковную территорию в подчиненную себе периферию. Материалистический метод дезинтегрировал все ценности в атомы чистого количества, совокупность которых К. Маркс, в молодости активный исследователь гностицизма, обозначил как Капитал. Капитал стал новым полем цивилизационной игры, уверенно подчиняя весь мир своим правилам, захватывая его в свое кольцо как Змей – Уроборос из алхимического символизма и вестник Гнозиса в райском саду. Но, вращая всеми вещами мироздания, он был и есть чисто умозрительной фикцией, демоном из атанора Просвещения, которого прогрессивные алхимики вывели для борьбы с Ватиканом. Уже в 19 веке, с появлением первых бирж, Капитал стал постепенно сбрасывать кожу материализма, все больше обнажая чисто информационное нутро, пока, наконец, не предстал в своем первозданном виртуальном виде.

В начале ХХ века квантовая физика обосновала единство частицы и волны, то есть материи и информации, заново переозвучив древнее холистское мировоззрение. Капитал, управляющий круговоротом материальных форм как недвижимый двигатель Аристотеля, лег в основу развития высоких технологий, посвященных транформации реальности в чистую информацию. Так, например, Интернет вырос на базе транснациональных банковских операций. 

4. Соединенные Штаты Алхимии

Ближнеазиатский Ислам и западноевропейское Просвещение базировались на онтологии богооставленности, и во многом соприкасались своими внешними, научно-материалистическими разработками. Однако, как фундаментальные основы, так и выводы из этой онтологии были совершенно различными. Так, один в ночном мерцании видит Месяц как знак вечного пути к недостижимому Богу, другой - лампочку, которая запустит новоизобретенную машину на отмеренный ей отрезок пути.

В Просвещении логическое обоснование отсутствия Бога достигает своего апогея, откуда следует логический же вывод: завоевание богооставленного пространства человеком. Человек должен подчинить себе Мироздание и через Знание вырасти до уровня Бога. Реализацией этого проекта становится основание Соединенных Штатов Америки, и это воспринимается всеми как Великое Делание: ”В оккультном воображении некоторых европейских теоретиков девственная земля Америки сливалась с первоматерией алхимиков, бесформенным царством первозданного хаоса, в котором зарождается зерно философского камня и которое является потенциальным фундаментом для строительства Нового Иерусалима»[7].

В эту грандиозную стройку вовлечены все возможные ревнители «тайного знания» - масоны, алхимики, христианские мистики, социальные утописты. Стефан Хеллер, глава современной гностической церкви, в своей книге ”Свобода: Алхимия для добровольного общества” сообщает, что «отцы-основатели совершенно сознательно адаптировалиструктуру государства для герметических целей, превращая ее в алхимический аппарат, в котором человеческая душа смогла бы расти и трансформироваться, не испытывая почти никакого влияния со стороны правительства, социума или религиозных учреждений»[8].

Материализовавшись из тайного Гнозиса, США медленно, но уверенно подчиняют себе мировое информационное пространство. Но за внешними христианскими ценностями скрывается нечто большее. Профессор Йельского университета Харольд Блум в своей нашумевшей книге «Американская религия» заявляет, что «Американская религия не является христианской, по крайней мере в европейском понимании, она, скорее всего, гностическая. Американская религия не верит и не полагается, она - знает, хотя всегда хочет знать еще больше. Американская религия манифестирует себя как жажда информации»[9].

В своей статье «Ключ от Города Солнца»[10] я уже описывал те культурные тенденции в англо-американской среде 19-20 вв., которые были направлены на информационный захват реальности. В то время как Старый Свет был увлечен социальным преобразованием (коммунистическая утопия/Третий Рейх), США расширяли границы «Нового Света» в гиперреальных пределах. В результате США установили свои стандарты по дигитализации реальности (трансформации реальности в чистую информацию):

1. Мировая экономика (виртуальная) – дигитал для избранных, дигитальная дистилляция форм в знаки (брэнды, и далее - в числа).

2. СМИ: телевидение: новости, шоу – дигитал для масс, дигитальное растворение, нагнетание информационного хаоса через фрагментацию традиционных дискурсов, рециклирование.

3. Высокие технологии, компьютеры, Интернет – техническая поддержка дигитала, единое дигитальное поле.

5. Старые тени Нового Времени

Ряд исследователей, таких, например, как французский социолог Б. Латур[11], считают, что Модерна не было совсем, что все новинки Нового Времени – это традиционные явления в новых упаковках, легитимирующих смену господствующих элит. Согласно канадскому исследователю М. Маклюэну, «новизна» должна включать большую часть уже знакомой инфромации, с минимальной дозой нового содержания, чтобы быть адекватно воспринятой[12]. Что мы, при ближайшем рассмотрении, и имеем на примере «Нового Времени».

Действительно, концентрируясь сугубо на имманентном мире, деятели Просвещения под видом прогрессивной концепции повторяют «традиционные» этапы истории. Вот некоторые из основных моментов:

·    Материалистическое мировоззрение как реставрация Культа Великой Матери. Тайные общества как хранители «истинной информации», как сакральные центры посреди профанированного материализмом мира.

·    Открытие вместо Откровения: Модерн логично вписывается в один ряд с Религиями Откровения, основываясь на оригинальном Открытии, что Бога НЕТ (то ли здесь и сейчас, то ли вообще). Профетическому откровению противопоставляется эмпирическое открытие.

·    Университет вместо Церкви. Музей как святилище. Общественное образование как загрузка когнитивной программы. Философия заняла место сакрального органа, легитимирующего власть имущую элиту. Как ранее Церковь легитимировала королей, так в эпоху Просвещения философия легитимирует политику, науку, свободный рынок, открытое общество, социальную утопию и пр.

·    Материалистические поиски первоосновы Мироздания: первоматерия алхимиков > Капитал > дигитализация реальности (Интернет). В дискурсивном плане мы имеем следующую цепочку: религия > идеология > Сеть (глобальная взаимосвязь информации, высокотехнологическое подражание холизму Неолита)

·    Фрагментация Традиции с последующей утилизацией в рамках культа Капитала – традиционная адаптация компонентов прежних культов в ансамбль нового культа. Сравните также наиболее распространенную космогоническую мифологему: Божество разрывает Хаос, фрагментирует его и формирует из этих фрагментов Мироздание по своему разумению. 

·    Коммунизм и фашизм как реставрация «традиционного общества»

·    Циклическая смена демократической власти как подражание традиционному циклу (эону). Сравните демократический цикл в 4 года с 4 югами индуизма.

Таким образом, с эпохи Просвещения запущено крупномасштабное рециклирование традиционных форм под рационалистским флером. В текущую эпоху Постмодерна этот процесс становится обыденным и повсеместным, превращая современность в «Новый Неолит» с соответствующим информационным хаосом. Матрицей Постмодерна становится Сеть, то есть имманентная взаимосвязь, охотно разрабатывающая методики, запущенные Модерном:

·    Симулякр «Благой Вести»: универсальные системы – глобальная экономика, Интернет

·    Западноевропейская норма заполняет собой всю планету, как индоевропейская заполнила Евразию, не без помощи все тех же технологий.

·    Экофашизм как глобальный культ Великой Матери – имманентная сторона трансцендентного культа Капитала (виртуальной экономики, оторванной от реального производства). 

·    Интернет создает новые «нуминозные сущности» («Сеть полна богов»). Реальность стихийно виртуализируется, мнимое доминирует над действительным, Миф управляет Миром, «Новая Архаика».

·    Нуминозные сущности как торговые брэнды, их «теонимы» малопонятны. Корпорации как пантеоны слагаются, изменяются и распадаются. 

·    Информация не отражает реальность, но формирует реальность. Форма – средоточие информации как потенциальности и реальности как актуальности. Постмодерн как фрагментация и калейдоскоп форм. Форма – атрибут карнавала, потому что форма не является манифестацией реальности, но умозрительным симулякром, ширмой без содержания.

6. Философствовать топором

Из всего вышеизложенного можно сделать следующие выводы.

Модерн начинается как рефлексия на богооставленность в рамках христианской теологии (возможно, еще раньше, в зороастризме и иудаизме) и кульминирует в исламе. Эпоха Просвещения – апогей и исчерпанность программы Модерна, после чего под видом рационального прогресса налаживается рециклирование прежних форм в новых упаковках. Оттуда - уверенный ориентир на Постмодерн, который, по сути, – отлаженное функционирование системы рециклирования.

На заре третьего тысячелетия онтологическое пространство превратилось в Сеть, ризоматический хаосмос, предсказанный Ж. Делёзом. Торжество гностической программы, конвертирующей реальность в чистую информацию, оказалось не обетованным освобождением, но только отчуждением реальности на новый уровень, с новыми формами технологической зависимости. Ризоматическое поле по-прежнему раскрывается между арехтипическими полюсами *ued- и *ghno-: *ued- как пособие для пользования сетевым гиперпространством, *ghno- как сенсационное вбрасывание фрагментарной информации в единый информационный континуум, нехитрый способ реанимации системы данных.

Эфир переполнен популярным чтивом о гностиках, тамплиерах, розенкрейцерах, масонах, оккультизме Третьего Рейха. Это уже никому не нужное «тайное знание» лежит рядом с глянцевой попсой, откровениями от НЛО и сонниками для похудения. Исторические личности смешиваются с вымышленными персонажами, а реальные факты уже неотличимы от мифов. В господствующем ныне информационном хаосе как никогда популярна конспирология как вульгарная форма гностицизма. Нас опять обманывают, от нас по-прежнему скрывают истинную природу вещей, и мы просматриваем бесконечную ленту обесцененых тайн, все так же веруя, что "the truth is out there".

Что поможет преодолеть этот «белый шум»? Какое Новое Откровение зарождается в его недрах? Какое Новое Начало оно нам готовит? Может быть, пора вспомнить пророчества Ницше о философствовании молотом, и в вялотекущих ризоматических условиях начать философствовать ТОПОРОМ? Беспощадно вырубать дебри трухлявых идолов и корчевать ризомы концептуальных переплетений, чтобы расчистить пространство вокруг Древа, все еще затерянного в глухой чаще, и тем самым освободить его. И когда затихнет треск щепок, воцарится священное молчание и начнется созерцание смыслов в узоре коры...

Мы живем в последние времена, и в них невольно вспоминаешь себя в самом начале. Когда от еле слышного шума вдруг отделяется Звук, растет и режет, и открывает собой нечто великое и удивительное внимающему сознанию. Боги были вызваны в этот мир, когда их имена отделились от Хаоса и поселились в предметах. Человек получил Язык как первое откровение, и открыл через него мир, и через него же утвердил свое место в мире.

«В начале было Слово», и быть может, тому же и суждено быть вновь.